Сломанный меч
Owê der grôßen leide,
daß die reise ie wart bedâcht!
Увы, к несчастью в тот поход
Задумали идти они!
Ливонская рифмованная хроника. Стихи 01908—01909.
Стояло лето 1236 года. Был торговый день. Ворота Риги открыты. Легкий ветерок нес с Даугавы свежесть и прохладу. Острые шпили церквей пронзали небо, словно стремясь отделиться от города, оторваться от земли с ее нескончаемой, скучной и мелочной суетой. Серые городские стены с прямоугольными башнями нависали над площадью, над пестрым многолюдьем. Городской рынок был наполнен гулом и оживлением. Немецкие, готландские и русские торговые гости, ливские рыбаки, латгальские и земгальские крестьяне, охотники, рижские умельцы-мастера — все со своим товаром. Ни в чем не было недостатка на рынке. Всего вдоволь. Особенно много посетителей было в лавках оружейников. Молодые и не очень люди в немецкой одежде, ходили по рядам, примеривались, приценивались, кто к кольчуге, кто к наконечникам копий и стрел.
Двое земгалов в простой одежде, с ножами за поясами, то и дело поглядывали на царившее вокруг оживление. Один из них, что помладше, с любопытством разглядывал немцев, ходивших по рынку. Он спросил старшего:
— Ишь, сколько иноземцев... Это и есть тевтоны?
— Да, из немецких земель люди, — ответил тот. — Никогда еще я не видел их так много вместе. Куда ни пойдешь, везде их встретишь. Все постоялые дворы заняты. Не иначе, к зиме затеют большую войну. Вот только куда двинутся?
На Даугаве, со стороны устья, показались паруса большого корабля. Это был немецкий военно-торговый корабль. Через некоторое время он уже тяжело приваливался к берегу неподалеку от стен Риги. На берегу собрались зеваки посмотреть, с чем прибыл новый корабль. Приехавшие путники, у многих из которых на одежде нашиты кресты, с любопытством озирались вокруг. С корабля стали выводить коней, стаскивать на берег тюки и бочки. Всюду слышна немецкая речь:
— Здорово опять оказаться на земле.
— Смотри, какой здесь простор!
— Да, видно, край не бедный. И как это Господь допускает, что такая земля все еще в руках каких-то язычников?
— Бог не станет больше этого терпеть!
— Эх, увидеть бы поскорее этих диких язычников, показать им силу креста!
— И заодно получить отпущение грехов!
— Говорят, после каждого похода рыцари нагружены добычей так, что самый бедный из них возвращается сказочным богачом!
Большинство путников — пилигримы из Немецких земель. Для них это не простое путешествие. Священный долг, служба Господу! Сам Папа благословил христиан на битву с язычниками. Цель их путешествия — Рига, форпост христиан в Ливонии.
Прав был немолодой земгал. Готовилось большая война. Город был наводнен крестоносцами.
Вечером в трактире, разгоряченные вином и утомленные бездействием, пилигримы до хрипоты кричали о том, что пора бы и выступить в поход. И кони готовы, и мечи наточены. Кое-кто плакался, что уже несколько месяцев здесь в Ливонии, а язычников еще и не видел. А ведь скоро надо возвращаться в Германию. И лето проходит. А когда же поход?
С каждым днем пилигримов в Риге становилось все больше. С каждым днем воинственный пыл разгорался все сильнее. Только и было слышно: «На Литву!»
* * *
Ежегодно крестоносцы прибывали в Ригу, но, отслужив год и получив отпущение грехов, а также часть добычи от походов, они уезжали обратно в Германию. Их количество оценивается в 300—1000 рыцарей. Значительность произошедшей в 1236 году битвы позволяет предполагать, что именно тогда количество приезжих крестоносцев было максимальным.
| Предыдущая страница | К оглавлению |