Александр Невский
 

Первый период торговых связей Смоленской земли (IX — начало XI в.)

Эпоха викингов отложила большой отпечаток на страны Западной и Восточной Европы. Расписные корабли варягов — воинов-торговцев бороздили все моря тогдашнего мира, наводя ужас на европейские страны. Плавание в Финском и Рижском заливах привело их в земли восточных славян, и далее на юг в Византию. Древнейшие скандинавские вещи и даже погребения скандинавов (в том числе женских) известны сейчас в районе Старой Ладоги, где они датируются первой половиной IX в.1 В Смоленской земле варяжские вещи и погребения появляются тоже в IX в., но, видимо, несколько позднее. Таковы равноплечная фибула из д. Клименка на берегу Каспли (2-я четверть — конец IX в.), редчайший скандинавский полубрактеат, чеканенный в Хедебю (Дания, около 825 г.) и найденный в кладе у д. Кислая на притоке р. Каспли Жераспее, овальные фибулы с кольцом, щипчики, ланцетовидные стрелы, мечи из курганов у д. Новоселки к северо-западу от Смоленска2, наконец, вещи из самых ранних курганов Гнездова (т. е. древнейшего Смоленска)3, где встречены также равноплечные фибулы4 и другие норманнские древности, а также диргемы Аббасидов, подтверждающие эту датировку5. В.А. Булкин относит сюда и меч из кургана у д. Рокот (бассейн р. Каспли) с надписью ULFBERHT, которые, как отмечает В.А. Булкин, «северными археологами» датируются до 900 г., так как позднее они почти неизвестны6. Помимо бассейна р. Каспли, норманнские древности IX в. встречены и севернее в Смоленской земле. В курганном могильнике № 2 у Торопца Г.Ф. Корзухиной обнаружена также равноплечная фибула IX в., как и некоторые другие подобные предметы того же времени7. Все это показывает, что появление варяжских купцов-воинов в Смоленщине произошло в IX в. из района р. Каспли8. Характер взаимоотношений скандинавов и аборигенов этого времени еще неясен. Вероятно, он действительно носил «военно-торговый» характер и все зависело от ситуации, в которую пришельцы попадали. Обращаясь к этим сложным вопросам, нужно прежде всего отделить находки отдельных вещей скандинавского происхождения от скандинавских комплексов вещей. Первые могут свидетельствовать о торговле, вторые — о присутствии в восточнославянских землях самих скандинавов. Разработаны признаки погребального обряда скандинавов, а также специфические признаки их костюма, по наличию которых можно с уверенностью считать варяжское происхождение погребенного. Это прежде всего погребение в ладье (и некоторые другие признаки обряда) и наличие в женском костюме двух черепаховидных фибул, соединенных цепочкой, ожерельем, иногда с трехлопастной фибулой на груди, а также железные гривны с «молоточками Тора»9. Погребения в ладье в Смоленской земле обнаружены только в Гнездове, и, возможно, один случай на Соже (Туровичи) в Могилевской губернии10. Пришельцы-варяги погребены также по соседству с Гнездовым в Новоселках, где в кургане № 5 с погребенным по скандинавскому обряду найден меч типа «Н» вместе с другими вещами IX в. Крайне любопытно, что погребение здесь совершено в кургане квадратного плана (местный признак), и это показывает, что влияние местного населения на иноплеменников было велико. Может быть, не следует считать эту черту столь уж обычным явлением11 для населения, только что переселившегося на эти земли, но факт такого влияния на обряд здесь и в Гнездове (где ранние курганы с варяжскими вещами тоже прямоугольные в плане) несомненен. Итак, наличие норманнских вещей IX в. и норманнских захоронений этого времени показывает, что скандинавы не только проникали на берега Днепра во второй половине IX в., но и оседали там и не чуждались влияния аборигенов. Скандинавские вещи IX в., найденные на гнездовском селище (равноплечная фибула и др.)12, подтверждают наши наблюдения: торговля древнейшего Смоленска с норманнами была эффективной уже в IX в.

К первой половине X в. относится уже довольно много гнездовских курганов, и именно в них более, чем в последующих насыпях (в Гнездове их более всего), обнаружено как отдельных варяжских вещей, так и варяжских захоронений. Из черепаховидных фибул здесь можно назвать тип 51 в., по Я. Петерсену, датирующиеся им 2-й четвертью X в.13 Таких фибул не менее шести14. Подобные найдены и в Новоселках (курганы 2 и 3, 1968 г.)15. Из прочих скандинавских вещей этого времени можно назвать так называемые булавки с длинной иглой (семь — в Гнездове, несколько — в Новоселках)16. Важно иметь в виду, что все скандинавские вещи найдены в Гнездове в самых больших курганах, где обнаружен и самый богатый инвентарь, что свидетельствует о принадлежности там погребенных к самому высокому классу. К этому же классу относились и погребенные там скандинавы. Не случайно, именно в этих курганах найдены такие дорогие предметы, как мечи, изготовлявшиеся в землях франков и привезенные на Днепр варягами.

Основная часть Гнездовского могильника датируется, как известно, второй половиной X в. Теперь облик древнего Смоленска существенно меняется. Если ранее он имел много черт сходства с другими аналогичными поселениями (например, Тимирево под Ярославлем)17, то теперь он вступает в период самостоятельного, отличного от других поселений, развития. Прежде всего здесь резко возрастает классовая дифференциация, что проявляется в курганном обряде (широкое распространение больших курганов с богатым инвентарем18), а также в появлении гнездовских кладов.

Скандинавские находки в Смоленской земле отражает табл. 2. Не претендуя на исчерпывающую полноту, она показывает, что вещей скандинавского импорта здесь было весьма много. По подсчетам М.В. Фехнер, к 1967 г. в Восточной Европе было известно 284 скандинавские находки19. Исключив находки после 1967 г., когда была опубликована работа этой исследовательницы и В.С. Дедюхиной, и используя их сведения, можно составить таблицу соотношений главнейших категорий норманнских вещей во всей Восточной Европе и Смоленской земле.

Таблица 2

Категория предмета Восточная Европа Смоленская земля
Вещи всех категорий 284 Более 120
Из них фибул: 252 60
скорлупообразных 158 26
кольцевидных с длинной иглой 39 13
круглых 29 10
равноплечных 18 8
трилистных 8 3

Как видим, несмотря на существование крупнейших скоплений скандинавских древностей в Приладожье, в районе Ярославля, Чернигова, Киева, уже по материалу 10—12-летней давности видно, что скандинавский импорт в Смоленской земле занимал очень большое место в Восточной Европе. Нужно сказать, что 90% этих вещей происходят из Гнездова, а наличие там варяжских погребений показывает, что варяжские торговцы-воины не только приезжали туда торговать, но и длительно жили возле смоленской кривичской столицы.

Какие же страны Скандинавии более всего представлены в Гнездове? Ответ на этот вопрос мы находим у шведских археологов, и прежде всего у Т. Арне. Ряд археологических признаков указывает на среднюю Швецию — долину оз. Меларен, которое сообщается с Балтийским морем. Здесь располагался древнешведский город Бирка, жизнь в котором прекратилась в конце X в.20 Именно на материковой территории Скандинавии только и носили скорлупообразные фибулы21, они служили, как полагает Х. Арбман, характерной особенностью женской одежды: платья, бретели которого скреплялись этими фибулами, а может быть, ими скрепляли бретели юбки, как думает другой исследователь22. Существует мнение, что скорлупообразные фибулы скандинавов так были распространены в Гнездове, что местные мастера брали их за образец при изготовлении подражаний23, а также, что фибулы, типичное норманнское украшение женщины IX—XI вв., не могли носить славянские женщины Гнездова24. Вопрос этот требует дальнейшей разработки.

Помимо фибул, из Швеции к нам попадали железные гривны с молоточками Тора. Этот предмет непосредственно связан со скандинавским языческим культом IX—X вв., и в том, кто его носил, скорее можно видеть варяжского выходца25. В Смоленской земле, помимо Гнездово, подобная гривна найдена на Ярцевском городище.

В науке имеется большая литература, посвященная спорам о так называемой варяжской колонии Гнездова. Из-за недостаточной публикации гнездовских материалов последних десятилетий этот вопрос дискутируется и теперь. Не приходится сомневаться, что варяги занимались в основном торговлей, но как это осуществлялось, до сих пор не изучено. Вопрос этот можно будет ставить, очевидно, только после полной публикации гнездовских материалов Д.А. Авдусиным.

Вопрос об экспорте из Руси в Скандинавские страны ставился уже давно. В последнее время М.В. Фехнер констатировала, что Русь поставляла туда «серебряные привески-лунницы, шейные гривны, состоящие из пластины, согнутой в трубку, один конец которой движется на шарнире», также украшения, выполненные в технике «витья», попавшие в Скандинавию в первой половине X в. из южной Руси26. О связях со Смоленской землей говорят не только находки подвесок-лунниц (здесь был один из центров их изготовления), но и обилие попавшего в Скандинавию восточного серебра. И, конечно, огромное количество товаров органического происхождения, о котором можно только догадываться (хлеб, иные съестные припасы, пряности, ткани, вина и т. д.). Из саги об Олафе Трюгвассоне мы узнаем, что, побывав в Киеве, он перевез в Норвегию шесть кораблей шелка, приобретенного на Руси. Возможно, что шелк он купил в Киеве, но этот товар мог продаваться и в других городах, в которых о связях с Востоком свидетельствует обилие восточного серебра, а следовательно, и в Смоленске.

Отметим, в заключение, что, по мнению некоторых лингвистов, древнерусское слово «скот» в смысле «деньги» (встречается уже в «Повести временных лет») «является вторичным заимствованием русскими из северо-германских языков». При наличии в древнерусском языке «щьлягъ» из «skillingr» вполне вероятно, полагают ученые, и вторичное заимствование из скандинавских языков слова «скот» в значении «деньги»27.

Рис. 8. Персидский светильник IX в. из кургана в Гнездове (бронза, раскопки М.Ф. Кусцинского 1874 г.)

Есть сведения о связях Смоленской земли и с другими странами тогдашнего мира. Помимо кладов монет, связь с Востоком подтверждают найденные материалы, например, персидский светильник из Гнездова (раскопки М.Ф. Кусцинского, рис. 8), восточное расписное блюдо оттуда же28, иракское (?) тончайшей работы из клада у оз. Зеликовье под Торопцом (IX—X вв., рис. 9)29. Связи с Византией подтверждаются в это время многочисленными находками монет как в Гнездове, так и в других местах Смоленской земли (золотая монета-подвеска императора Феофила — 829—842 гг. из кургана в раскопках Д.А. Авдусина30 и др.), и кладах (Гнездово, в окрестностях Дорогобужа, в Стародединском кладе31). Об этих связях есть и косвенные данные: Константин Багрянородный (905—959 гг.) о Смоленске, как крупной якобы крепости на Днепре, о чем он знал, всего вероятнее, от «всебывалых» купцов32.

Связи с Западной Европой в это время документируются находками франкских мечей IX—X вв. в Новоселках, Гнездове, а недавно и в Семеновке к северу от Рославля (с надписью ULFBERHT, рис. 10, 11)33 которые привозили, по-видимому, норманны. Были ли в это время прямые связи с Европой — не знаем.

Это, вероятно, станет более ясным, когда, наконец, будет осуществлена полная публикация гнездовских раскопок.

Примечания

1. Корзухина Г.Ф. Курган в урочище Плакун близ Ладоги. — КСИА, 1971, вып. 125.

2. Дедюхина В.С. Фибулы скандинавского типа. — Труды ГИМ, 1967, вып. 43, с. 202, № 14 (Клименки); Шмидт Е.А. Раскопки в Смоленской области, — АО 1968 г. М., 1969 (Кислая. Клад зарыт на селище в конце Тушемлинского времени, т. е. где-то в середине IX в.); Шмидт Е.А. Археологические памятники вт. пол. I тыс. н. э. на территории Смоленской области. — МИСО, Смоленск, 1963, вып. V, с. 114—128 (Новосёлки); Ширинский С.С. Курганы IX — первой половины X в. у пос. Новоселки. — В кн.: Древние славяне и их соседи. М., 1970.

3. Авдусин Д.А. Гнездовские курганы. Смоленск, 1952, с. 22; Булкин В.А., Назаренко. О нижней дате Гнездовского могильника. — КСИА, 1971, вьп. 125.

4. Авдусин Д.А. Отчет о раскопках гнездовских курганов в 1949 г. — МИСО, Смоленск, 1952, вып. I, с. 359, 360; Дедюхина В.С. Фибулы..., с. 202, № 9.

5. Янин В.Л. Денежно-весовые системы русского средневековья. М., 1956, с. 59.

6. Булкин В.А. О появлении норманнов в Днепро-Двинском междуречье. — ПИКС-3 РСФСР. Л., 1977, с. 102. Однако А.Н. Кирпичников датирует меч из д. Рокот X в. (Кирпичников А.Н. Древнерусское оружие. — САИ, 1966, Е1—36, с. 31, 80).

7. Корзухина Г.Ф. Новые находки скандинавских вещей близ Торопца. — СС. Таллин, 1964, т. VIII.

8. Булкин В.А. О появлении..., с. 102.

9. Клейн Л.С., Лебедев В.А., Назаренко В.А. Норманнские древности на современном этапе археологического изучения. — ИССР IX—XX вв. Л., 1970, с. 232.

10. Сизов В.И. Курганы Смоленской губернии. — MAP, СПб., 1902, № 28, с. 77 (сведения, к сожалению, очень глухие).

11. Булкин В.А. О появлении..., с. 103.

12. Авдусин Д.А., Каменецкая Е.В., Пушкина Т.А. Раскопки в Гнездове. — АО 1975 г. М., 1976, с. 53.

13. Дедюхина В.С. Фибулы...

14. Там же; Авдусин Д.А. и др. Раскопки...; Авдусин Д.А., Белоцерковская И.В., Пушкина Т.А. Раскопки в Гнездове. — АО 1976 г. М., 1977.

15. Ширинский С.С. Курганы IX — первой половины X в. у пос. Новоселки. — В кн.: Древние славяне и их соседи, с. 114, 115.

16. Дедюхина В.С. Фибулы..., с. 205; Ширинский С.С. Раскопки...

17. Булкин В.А., Дубов И.В. Тимирево и Гнездово. — В кн.: Из истории феодальной России. Л., 1978.

18. Булкин В.А. Большие курганы Гнездовского могильника. — СС, т. XX.

19. Фехнер М.В. Некоторые данные археологии по торговле Руси со странами Северной Европы в X—XI вв. — В кн.: Новое о прошлом нашей страны. М., 1967; Дедюхина В.С. Фибулы.

20. Arbman H. Birka. Die Gräber. Stockholm, 1940—1943.

21. Oxenstierna E. Sä levde vikingarna. Stockholm, 1959, s. 73 (пользуюсь книгой И.П. Шаскольского: Норманская теория в современной буржуазной науке. М.; Л., 1965, с. 121, пр. 93).

22. Arbman H. Skandinavisches Handwerk in Russland zur Wikingerzeit. — In: Meddelanden från Lunds Universitets Historiska museum (1959). Lund, 1960, s. 118, 119.

23. Авдусин Д.А. Варяжский вопрос по археологическим данным. — КСИИМК, 1949, вып. XXX, с. 7—9.

24. Шаскольский И.П. Норманская теория..., с. 121.

25. Там же, с. 120.

26. Фехнер М.В. Некоторые..., с. 40; Рыбаков Б.А. Ремесло древней Руси. М., 1948, с. 450 (об импорте из Смоленской земли в Бирку).

27. Львов А.С. Лексика «Повести временных лет». М., 1975, с. 268.

28. Сизов В.И. Курганы Смоленской губернии, с. 60 и сл., табл. VIII, 1, 4.

29. Корзухина Г.Ф. Новые находки...; Даркевич В.П. Художественный металл Востока. М 1976.

30. Авдусин Д.А. Гнездовская экспедиция. КСИИМК, 1952, вып. 44, с. 101.

31. Кропоткин В.В. Клады византийских монет на территории СССР. — САИ, 1962, Е4—4.

32. Памятники киевского государства IX—XII вв. Л., 1936, с. 60.

33. Возможностью публикации этого меча я обязан любезности директора Рославльского музея М.И. Ивановой.

 
© 2004—2024 Сергей и Алексей Копаевы. Заимствование материалов допускается только со ссылкой на данный сайт. Яндекс.Метрика